TheatreHD: Хансард

Безмятежное летнее утро 1988 года большой политик, представитель партии Тори, Робин Хескит встречает в своём загородном доме. Но реальность далека от картинки в глянцевом журнале о богатых и знаменитых: у Дианы, преданной жены Робина на протяжении 30 лет, жестокое похмелье, в идиллическом саду бесчинствует лиса, и (внезапно!) из шкафов выпадают тщательно запрятанные скелеты. По мере того как день катится к закату, ироничные семейные перебранки больше начинают походить на кровавый поединок. Линдси Дункан и Алекс Дженнингс в новой едкой сатире Саймона Вудса на правящий класс Британии. Мистер Бингли из «Гордости и предубеждения» и Октавиан из «Рима», Саймон Вудс в 39 лет внезапно из довольно заметного актёра переквалифицировался в драматурга, да настолько успешно, что его дебютную пьесу «Хансард» взялся поставить Саймон Годвин в Национальном театре; и не с кем-нибудь, а с британскими лауреатами премии Лоуренса Оливье Линдси Дункан и Алексом Дженнингсом (у актёров 5 наград на двоих!) Название пьесы отсылает к британскому термину, который означает стенографический отчет о заседании парламента: для Робина это отчаянная попытка оставить в вечности (или хотя бы в Библиотеке Палаты общин) хоть что-то, хоть запись его речей, речей убежденного тори; для Дианы «хансард» — своеобразный личный дневник, стенограмма ее семейных трагедий и борьбы за то, чтобы под маской «степфордской жены» увидели личность. Название диктует и стиль. Язвительные препирательства супругов, которые помимо семейных проблем жонглируют всеми горячими темами 1988 года (Тэтчер, шахтёры, СПИД, скандальная 28 статья, запрещающая «пропаганду гомосексуализма» в школах), порой действительно похожи на парламентские дебаты, построенные на классической риторике и щедро сдобренные афористичным британским юмором. Можно сказать, это более утонченная английская версия спарринга Джорджа и Марты из пьесы Эдварда Олби «Кто боится Вирджинии Вульф?» (тем более, что к Олби у Вудса есть прямая отсылка). Вудс пишет ясно и легко: как актёр, он щедро раздает исполнителям строки, которые доставляют им удовольствие, и он хорош в шутках, которые отлично передают особый тип сардонической тоски. «Боже мой, она еще жива!» — восклицает Робин, входя в дом. «Я знаю! Кошмар», — отвечает Диана в утрированном ужасе. Робин нападает на лень своей жены, алкоголизм и симпатии к левым. Она насмехается над его привилегированным происхождением, глубоко укоренившимся мещанством и преклонением перед миссис Тэтчер. «Так легко спутать дорогостоящее образование с реальным пониманием мира», — бросает Диана, и зал понимающе смеется. За этой словесной перестрелкой, удивительно похожей на теннисный матч (декорации загородного дома только подчеркивают, какое расстояние разделяет мужа и жену на 30-м году брака), однако, вскоре вырастает глубокая семейная трагедия. Спектакль — безусловный мастер-класс по актёрскому мастерству, и наблюдать за виртуозным искусством Линдси Дункан и Алекса Дженнингса — истинное наслаждение (именно на этот дуэт мастеров сцены шла публика в Лондоне, обеспечив постановке аншлаги с первых показов). Переходы Линдси и Алекса от язвительности к настоящей ярости, от любви к тщательному скрытому горю заставляют зал то взрываться смехом, то замирать в понимании, оставляя в конце лишь глубокое сочувствие обоим героям, поглощающее все якобы «принципиальные» разногласия.